В 7 утра мы собрались в госпитале для проведения всяких тестов и анализов.
Самым главным было конечно распитие некоего странного напитка, невообразимой стоимости. Никогда не пила маленький стаканчик воды стоимостью 2000 USD.
Ну, что сказать? Вкус роскоши мне не очень понравился.
Но ещё накануне, заняв очередные пару часов нашего драгоценного времени, вдохновлённая Одри рассказала нам в подробностях, что мы будем делать и зачем это надо.
И осознав всю важность данных исследований для человечества мы с немерянным энтузиазмом отправились на опыты.
На входе в госпитале нас встречал традиционный белый мишка. Теперь я понимаю, почему их популяция в мире постоянно уменьшается.
А ещё - выставка медицинских инструментов. Чтобы посетители смогли оценить, насколько им будет легче, по сравнению с пациентами давно минувших лет.
Но честно говоря, когда дошло до дела, выяснилось, что инструменты конечно поменялись, но забор крови по-прежнему остаётся пренеприятнейшей процедурой.
Впрочем, честно скажу, в нашей районной поликлинике медсестра делает это гораздо ловчее и безболезненнее.
Я не буду подробно расписывать все процедуры, которым мы подвергались. Поверьте мне, это был не самый приятный день в моей жизни.
А главное, всё это было как-то мучительно долго.
В перерывах у нас продолжались командо-образовательные беседы. Которые так же ввергали меня в уныние.
Слишком много разговоров.
И пока я сидела смотрела на всё это, слушала, я наконец поняла, что меня особенно повергает в тоску печаль.
Я не знаю, как это объяснить, но попробую.
Мне просто необходимо перед началом экспедиции хотя бы пару дней некоей внутренней тишины. Хотя бы день. Чтобы осознать себя в данный момент времени и в данной точке. Чтобы внутренне собраться и настроится.
Необходимо. Как воздух.
А тут постоянное бла-бла-бла. Постоянное обсуждение каких-то моментов, типа надевать вторые штаны или нет. И так бесконечно по кругу. С постоянным вовлечением меня в этот процесс.
Постоянные визги-писки-обсуждения какие журналисты где что сняли. Какой очередной фотограф нас посетил и кто как получился.
Какая-то суета и требуха.
При чём все обсуждают это с таким энтузиазмом, так радуются, что их где-то показали, про них где-то написали. А я не могу разделить даже малую долю этого энтузиазма.
Уже не говоря про то, что просто хочется тишины.
Я готова бегать марафоны. Я готова далеко ходить и много таскать. Не есть, не спать, переносить непереносимые условия.
Но... Пребывание внутри суетливо-шумного коллектива почти круглосуточно в течении вот уже пяти дней просто выбили меня из колеи.
Я выдохлась. Я хочу тишины. Я хочу внутренней тишины и баланса.
А не отвечать в очередной раз сколько запасных носков я возьму с собой и рада ли я, что нас сейчас ВВС придёт снимать.
В общем, под конец всей этой медицинско-командообразующей суеты я поняла, что всё. Мои мыслительные способности и способность абстрагироваться подошли к точке ноль.
Вот тогда мне действительно захотелось сесть и заплакать.
А вместо этого мне сказали делать быстренько тест, когда в течении тридцати секунд надо снимать себя на видеокамеру при этом рассказывая, что получается, когда из 120 вычитаешь семь, потом снова семь и так далее.
Мне кажется по результатом этого теста меня запишут в умственно отсталые.
И в итоге, когда мне дали листочек с каким-то психологическим тестом, где надо было отмечать, какие тебе качества присущи в какой степени, я уже решила не сдерживать себя.
Написала, что мне пофиг мнение других людей, что я предпочитаю быть одна, что я скрытная персона, что меня не интересуют окружающие люди, деньги, вещи и даже окружающая среда не сильно волнует, что меня вообще не сильно волнует, что происходит вокруг по сравнению с моим глубоким внутренним миром.
Хотя нет, внутренний мир тоже не слишком глубокий.
Мне не присущи какие-то творческие порывы и длительные мыслительные процессы.
Мне просто пофиг. И суеты не люблю. И людей в целом.
И оценив эту ужасную картину, чтобы немного подправить ситуацию я написала, что в принципе всё-таки готова помогать другим людям.
Но думаю это не сильно исправит картину вери агли пёрсон.
А, да. Хорошая новость. На завтрашний вечер нам всё-таки обещают вылет.
Journal information