olly_ru (olly_ru) wrote,
olly_ru
olly_ru

Category:

Хан-Тенгри. Когда заканчивается сезон.

После наших хождений на гору и поздневечерних, а у кого-то и ночных восхождений, никто из нас не стал подрываться на следующий день в пять утра, чтобы валить на базу.
Все как-то отдельно друг от друга приняли одно и то же решение - остаться на денёк ещё в третьем лагере.

Казалось бы, чего хорошего сидеть ещё один день в этом бесконечно снежном-космическом царстве.
Но, знаете. Человек - существо странное. Ко всему привыкает.
Как-то прижилась я в этом месте не созданном для жизни. Понятно было, что долго жить там не получится, но и форсировать события и создавать лишнюю суету не хотелось.

Хотелось хоть ещё день пожить там, проститься что ли. Прежде чем окончательно вернуться в суету городов.



Погода испортилась окончательно. Ветер безбожно трепал стенки палатки, а снег засыпал всё вокруг. Но если раньше это вызывало какое-то лёгкое беспокойство, то теперь казалось, что нет надёжнее убежища на всей планете.
Тем более, что с одной стороны у палатки образовалась надёжная снежная стена до крыши.

Вот так интересно всё меняется в высоких горах. Вчера ещё было ровное поле и можно было любоваться видами через окошко. А сегодня раз - и глухая бетонная стена. В которую очень удобно упираться, когда сидишь и читаешь.



Целый день я пила чай, читала, валялась, смотрела на дрожащие стенки палатки, слушала радиосвязь. И вот это состояние полной расслабленности и покоя было просто чудесно.
Как сказал поэт: "На свете счастья нет, есть лишь покой и воля." И гармония.

И вряд ли мне когда-нибудь кому-нибудь удастся объяснить, что это было. Почему среди этого ревущего ветром пространства, снега, бесконечного холода, где каждый выход из палатки приравнивался к выходу в открытый космос (по крайней мере собиралась я туда не менее тщательно) мне было так хорошо и спокойно.

Погода в этот день, как я уже говорила, разбушевалась не на шутку. Почти все, кто попытался в этот день выйти на восхождение, повернули назад. Кого ветром сдуло, кто глаза поморозил.

В это же время помороженные, усталые, без победы, но не побеждённые возвращались люди, которые в эти дни боролись за свою Победу.



Следуя давней традиции "туда не ходи, сюда ходи" в смысле - одна не ходи, мы договорились с Александром, который ходил с нашей группой на пик с романтическим названием Песня Абая - ох уж причудливые извилины судьбы, и кажется, что эта песня Абая была не пару недель назад, а пару лет...
Саша поднялся на перемычку сопровождая клиента американца. Бодрый дядечка сам быстренько сбегал на вершину и обратно и на утро готов был бежать вниз.
Ну вот мы и договорились, что побежим вниз вместе.

Ох, знала бы на что я подписываюсь.

В три часа ночи я вылезла из палатки, чтобы в последний раз собрать её. Не самое простое занятие под порывами ветра откапывать палатку простоявшую несколько дней.
Но я успешно справилась.

У Саши задача была сложнее - палатка больше. Да и простояла она не несколько дней, а весь сезон. И кажется, вросла в перемычку.
Поэтому собрав свою палатку, я пошла ему на помощь.

Пнув пару раз по оттяжке внезапно откопала ледоруб.
- Смотри, чей-то ледоруб!
- Да, пару недель назад как раз кто-то искал.

И пока я откапывала сокровища из-под снега, Александр дыханием отогревал стойки от палатки.
В какой-то момент мне стало казаться, что занятие это безнадёжное и надо доставать горелку. Но нет. Под мощным дыханием гида ни одна стойка не устояла.
А вот палатку - смёрзшуюся и негнущуюся - так и не удалось сложить. Пришлось комом кое-как к рюкзаку привязать.
И мы пошли.

Вернее, сначала пошли увязая по колено в снегу, разгребая дорогу.
А вот потом, когда снега стало ощутимо меньше, мы побежали.

Макушки гор едва покрылись розовым цветом, а мы уже вбегали в бутылку.



Мне потом ребята, пытавшиеся следовать за нами, но вскоре безнадёжно отставшие, говорили:
- Вы молодцы, так быстро спустились. Ты так быстро ходишь!

Ага. Как же. Сама бы я так быстро вряд ли бы пошла. Но помня обещание не ходить одной и не желая заставлять людей ждать меня, пыхтела изо всех сил.
В общем, очередной эпос на тему "почему я хожу одна".
В прошлый раз с Шамсом и его клиентом мы еле-еле шли, и я мечтала, чтобы мы пошли хоть чуть побыстрее.
Тут же мне всё время хотелось петь "чуть помедленнее, кони!" А так же лоси, кабаны и прочие здоровые животные.

К счастью тут случился рассвет.
Я боялась, что как обычно, придётся нестись пытаясь впопыхах жать на кнопку фотоаппарата.
Но ура! В лице американца я обнаружила коллегу фотографа. Так что мы стали всё чаще делать маленькие паузы, чтобы запечатлеть наступающую красоту.






А это было действительно сказочно и неудержимо красиво.



Настолько красиво, что в какой-то момент я даже забыла думать, что мы находимся в той самой бутылке, которая всегда вселяла в меня такой ужас, и где всё время что-то куда-то падает.






Впрочем, участок с разбросанными обломками огромных льдин напомнил о недавнем обвале.



В какое-то рекордно короткое время мы пробежали бутылку и вышли к первому лагерю.






В шестой и наконец-то заключительный раз нужно было пройти участок от первого лагеря до базы.



Казалось бы, уже каждый камень должен быть знаком. Но нет. Ледник - он как живой. Он постоянно меняется. Тают снежные мосты, куда-то уползают камни, реки прокладывают себе новый путь.









На базе жизнь тем временем шла своим чередом.
Кривым таким чередом. Буйным.

К тому моменту, когда мы спустились в лагерь самых буйных уже погрузили в вертолёт и отправили первым рейсом.
Остальные же были более менее тихи, для окружающих не опасны, но мягко говоря, не трезвы.
Такое общее эпическое полотно - первое впечатление, что трезвых в лагере, кроме сотрудников, не было.

Вот реально. Входишь в лагерь, а мимо тебя ходят какие-то пьяные зомби-люди, которые вчера ещё были твоими знакомыми героическими альпинистами высотниками.

Не, потом, когда первое впечатление схлынуло, стали появляться вполне себе трезвые лица. Но первое впечатление было вот такое.
И оно действительно впечатляло. Особенно если учесть, что на дворе было часов 11 утра.



По отдельным обрывкам рассказов удалось составить приблизительный набросок творившегося в лагере накануне вечером, когда матёрые альпинисты с мировым именем вернулись с Победы в лагерь. Какие шли споры, дебоши, кто кому чего бил...
После того как Миша, тишайший и интеллигентнейший Миша, сказал, что он орал и пытался драться с Глебом, я тихо порадовалась, что накануне осталась наверху.

Об этом мне рассказывал не сам Миша, нашлись люди, которые рассказали. Сам же Миша рассказал, что люди, с которыми он ходил на Победу на спуске просто бросили его. Не дождались. И он в непогоду в практически нулевую видимость полз по разорванному леднику. И вот когда дополз живой, вот психанул малость...

Ну ладно. Не будем о грустном. Просто так бывает.
Конец сезона. Все слегка на взводе.

Мы сидели на скамейке с двумя грузинскими очень заслуженными альпинистами Афи Гигани и Бидзиной и смотрели на всё происходящее вокруг.

- Оля, давай сфотографируемся!
- Давайте!

так у меня появилась кажется единственная фотография за всю мою высокогорную эпопею.



Греков был суров и неприступен.
К этому времени он уже запретил продавать алкоголь списку избранные особо выдающихся альпинистов, был сердит на всех в целом и на меня в частности.

Собственно тогда он и высказал всё, что думал о моих похождениях.
И о том, что лучше вообще не ходить, чем так. И о том, что сам он поворачивал назад с восьмитысячников. И о том, что вокруг другие люди есть... И многое другое.
И завершил гневную речь, как отрубил:
- Больше никуда не пойдёшь!
- Да я вобщем-то больше никуда и не собираюсь...

Но постепенно в течении дня градус гнева снижался. И закончилось всё разговорами за жизнь, вручением на следующий день мне значка за восхождение и словами "ну, ты ещё прилетай".



Но прежде чем прилететь ещё, нужно было хотя бы улететь.
А с этим как обычно было не очень просто.

Сначала перспективы были самые радужные.

- Сегодня полетишь? - спросил Греков, когда я только спустилась вниз
- Конечно! - обрадовалась я. И побежала менять свой билет на самолёт до Москвы, который по плану должен был улететь через пять часов. И даже при самом оптимистичном раскладе я на него не успевала.

Билетов до Москвы на следующий день не было. Удалось поменять только сдвинув дату ещё на два дня.
Тот самый случай, когда сначала думаешь "ну что ж так не везёт", а потом понимаешь, что вот оно счастье-то.

Потому что ни в этот день, ни на следующий вылететь на вертолёте не получилось. Погода закончилась. Вертолёты закончились. Началась зимовка полярников.



Сначала было даже весело. Был вечер и с песнями и танцами. И был день с сидением на собранном бауле в ожидании вертолёта.
И была очередь разросшаяся до шести вертолётов. И мы, которые были сначала на первом рейсе, потом вдруг не на первом.



Но на вторые сутки как-то это всё стало слегка утомлять. Особенно постоянный холод и снег. Я просыпалась утром и понимала, что не хочу больше этого снега. Не хочу холода. Не хочу серости окружающих камней.
Хочу вниз - в тепло, к солнцу.
И казалось, ещё немного и я пойду пешком. Тем более, что очередной мой самолёт в Москву вот-вот готов был улететь.

Но настало очередное утро. И вышло солнце. И группа треккеров, которых вместо нас отправляли первым рейсом, уже с шести утра стояла в ожидании вертолёта. А Греков с крыльца зачитывал расписание рейсов.

А потом они улетели, и пришла пора прощаться.






Вот они, не все, но многие.
И девчонки с кухни. И девчонки с Воронежа, которые делали первую попытку восхождения, когда я ещё шла с треккерами и слушала Иныльчек ФМ. И Миша, и Греков. И Саня - главный по бане. И Саня - помогающий на кухне. И Артём - боксёр, одним видом которого мы отбивали себе лишние порции в столовой. Его первый раз я встретила тоже ещё на треке, когда мы спустились с Песни Абая. И Шамс.

Подбитый гид Юра всё ещё сильно хромающий и пугающий нас видом чёрной ноги подхватил мои чемоданы. И понёс на площадку.
Нет, вы только не подумайте, что это они от меня избавиться поскорее хотели.
Просто жентльмены, они даже хромые остаются жентельменами.






И фотография Хана открывшегося во всей красе напоследок.



Посадка всегда проходит суетно. Кажется, только что вертолёт появился маленькой точкой. А вот мы уже внутри и поднимается над лагерем.









На вертолёте мы перелетели на север, чтобы из лагеря с северной стороны забрать несколько человек.


















Меня часто спрашивают, почему я хожу с юга, хотя там объективно опаснее.
Ну, как бы это объяснить?



На юге большой обустроенный лагерь. Целый город, где так хорошо отдыхать перед восхождением, между, после и вместо.
Ну и виды конечно.
А с севера... На мой мимолётный взгляд на севере царит уныние и запустение.



Самый незабываемый момент когда вдруг из вечного царства снега, камней и льда попадаешь туда, где есть трава. И она пахнет. Очень разительный контраст. Особенно если не видишь этой самой травы почти четыре недели.






Настоящие путешествия заканчиваются настоящей цивилизацией. И мааааленькой себяшкой.



Через несколько часов мы плавали в Иссык-Куле. И даже не верилось, что утром был снег, лёд, палатки. И казалось, что никогда это не закончится.
А тут раз - и закончилось. А уже спустя пару дней в Москве я невыносимо, как никогда, страдала от этой самой цивилизации. Глаза болели от ярких красок, а уши разрывались от громких звуков города. И единственной мечтой было вернуться обратно туда на шесть тысяч, где были тишина, одиночество, покой и воля.
Tags: Хан Тенгри, путешествия
Subscribe

promo olly_ru march 1, 2015 15:15 147
Buy for 50 tokens
Нет. Говоря по существу - это вовсе и не моя книжка. Хотя мое имя значится на ней в качестве автора. Это книжка обо мне, о моем проекте "7 Вулканов" за год, написанная коллективом авторов и прочих специалистов на основе моих фотографий и записей в ЖЖ. Если бы я сама делала эту книгу, она была…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 27 comments