Прошли времена, когда фраза "Мне в Париж по делу срочно" вызывала приступ хохота своей нелепостью.
Сейчас, если я такое скажу детям, они не поймут шутку юмора и спросят, когда я вернусь.
И всё равно, когда я лечу в какую-нибудь новую страну, не важно дикую африканскую или цивилизованную европейскую, я испытываю некое волнение перед встречей с другой культурой.
Мне всегда всё интересно. Какая там архитектура? Какая еда? Какие люди - открытые или замкнутые, добрые или не очень?
Мой путь за рубежи нашей родины был весьма извилист. Словно я долго подкрадывалась, подкрадывалась, чтобы потом - бабах - окунуться с головой.
Он напоминает мне анекдот не про это, но с очень похожим результатом.
Рокфеллера спрашивают, как он стал миллионером.
- Сначала я нашел яблоко и продал его за доллар. Затем на эти деньги купил два яблока и продал их за 2 доллара.
- А потом?
- А потом умерла тетя и оставила мне в наследство миллион.
На всякий случай напомню, что детство моё и юность пришлись на восьмидесятые. Поездки за рубеж были тогда делом, скажем так, необычным. Про человека побывавшего там так и говорили: от был ТАМ. И уже даже не очень выясняли, где именно там.
На самом деле всё было не так грустно. Зависело от качества заграницы :)
Первая моя поездка в другую страну могла бы случиться в мои 9 лет. Но не случилась. Наверное, нужно добавить, к счастью.
Отец улетал работать за границу. В Афганистан. И какое-то недолгое время существовала возможность находиться там вместе с семьями.
Ага. На военном положении, за колючей проволокой.
Мы начали оформлять бесконечное количество документов. В памяти от этого осталась только документообразная фотография: серьёзная мама, мрачный брат и я с вытаращенными глазами.
Но тут произошло ужесточение режима пребывания в связи с участившимися нападениями. И папа улетел один. А мы остались дома ждать его писем.
Прошло совсем немного времени. Кажется мне было лет десять, и мы опять собрались за границу.
На этот раз всё было гораздо гуманнее.
Маме предложили съездить в отпуск по путёвке - неделя Болгария, неделя Румыния - в качестве старшей группы за это ей разрешили взять детей.
Опять - куча справок, включая заключение педиатора, расписавшего историю всех моих болезней начиная с первого крика до последней прививки; характеристика из школы; фотографии...
Собиралось целое досье, чтобы все были уверены - пересекут границу только самые достойные.
Запомнилось море. Это была моя первая поездка на море.
В Болгарии море было тёплое и красивое. В Румынии - холодное, с берегами усыпанными вонючими водорослями.
И ещё запомнилось, как мы в Болгарии покупали футболки в виде тельняшек с надписью "Младость".
Одна футболка была бракованной - надпись была на спине.
Мама показала продавщице и та, радостно смеясь, кричала на весь магазин:
- Младость на горбе!
Всё просто и понятно. Наверное поэтому и не было ощущение какой-то там заграницы.
Не даром говорили "Курица не птица, Болгария - не заграница".
В общем, опять получился незачёт.
В следующий раз я поехала в четырнадцать лет в Венгрию.
Это была программа обмена школьников. Один год к нам приезжали Венгры из школы, где интенсивно изучали русский язык. На другой год наши лучшие из лучших активисты Дворца пионеров ехали с ответным визитом в Венгрию.
Четыре дня жизни в семье и десять - в пионерском лагере со своими новыми друзьями.
Обычно, кто венгров принимал, тот потом в Венгрию и ехал.
У нас в семье венгр тоже жил. Но парадокс заключался в том, что венгр приезжал к брату, а в Венгрию поехала я.
Жизнь не всегда справедлива. По крайней мере я была проверенной перепроверенной активисткой и знала гимн СССР наизусть.
Что запомнилось? Да ничего такого после чего можно было бы сказать "Я была в Венгрии".
Будапешт был. Но совершенно не отложился в памяти. Говорят, красивый город. Надо съездить, посмотреть.
Я попала в семью к двоечнице, которая не очень прилежно изучала русский язык. В её семье по-русски тоже никто не говорил.
Поэтому когда через четыре дня мы приехали в лагерь я немного болтала по-венгерски, чем заслужила небывалый авторитет.
А вот лагерь запомнился.
Кто из нас не мечтал попасть в Артек? А здесь - тот же Артек, только с иностранным акцентом.
Поэтому в отличие от самой Венгрии в лагере запомнилось всё: день индейцев, когда мы целый день строили вигвамы и носились без присмотра взрослых; олимпиада, где я выиграла турнир по настольному теннису; занятия на маленьких яхточках, когда инструктор отчаявшись дождаться нас с напарником на берегу, пустился за нами вплавь.
В общем, когда я вернулась, не было воспоминаний, что я была за границей, в Венгрии. Я была в лагере. И всё.
И была третья попытка приобщиться к загранице.
В старших классах родители взяли меня на неделю в Германию. Тогда ещё ГДР.
В Германии полным ходом шло объединение.
По улицам ходили пока ещё радостные немцы, стена официально должна была рухнуть со дня на день, но границу уже открыли, а улицы были завалены не нужными уже восточноевропейскими товарами. От них пытались избавиться как от тяжкого воспоминания.
Мы ездили по каким-то городам. Что-то смотрели.
А запомнились только две вещи.
Во-первых, в одном городе мне купили целый ананас. Я в жизни не ела ананас. А тут увидела и выпросила. И съела его почти целиком.
Ананасным соком разъело весь рот и губы. И было больно не то что улыбаться, просто говорить. С тех пор я с подозрением отношусь к ананасам.
Во-вторых, на одну ночь мы остановились у знакомого отца. Он немец, жена русская. Дети близнецы на пару лет старше меня, свободно говорившие по-русски.
На ночь мне уступили их комнату.
- Захочешь что-нибудь почитать перед сном, не стесняйся, - сказал один из братьев и обвёл книжные полки рукой.
Там я обнаружила книгу рассказов и повестей Юрия Визбора в полтора раза толще, чем она была издана у нас. И всю ночь я лихорадочно читала какую-то повесть про горы и альпинистов, пытаясь успеть до утра.
Знаете, с тех пор я очень скептически отношусь к поездкам с детьми по разным странам с целью ознакомления их с этими странами.
С целью развлечений - да.
С целью в тёплом море поплавать - конечно.
Но вот с целью развития кругозора... Или это у меня только такая память избирательная была, что я ничего не помнила кроме отдельных эпизодов, которые с таким же успехом могли произойти и дома.
И хотя к окончанию школы я побывала уже в четырёх странах, не было у меня ощущения, что я была за границей. Ну вот как-то не сложилось.
А потом настал черёд настоящей заграницы.
К концу первого курса родители неожиданно сообщили мне, что есть возможность летом на пару недель поехать куда-то на побережье в Англию в языковую школу.
Наверное, мало уже кто помнит, что такое для нас была Англия в 92 году.
Ну... Это вроде как в космос слетать. Все знают, что туда иногда летают, но почти никто не видел людей побывавших там.
Это было что-то нереальное о чём даже не мечталось.
И знаете, что сделала я?
Я сказала, что Англия - это конечно прекрасно, но у меня другие планы. Я летом иду в горы в поход. И точка.
Не сложно представить, что в восемнадцать лет, я была тем ещё подарком судьбы. Собственно и сейчас не лучше, но все уже как-то привыкли.
Нет, я не была капризной и избалованной. И я прекрасно понимала, что скорее всего если я откажусь от поездки, Англия так и останется для меня чем-то со страниц учебника английского языка.
Но я хотела в горы.
Можно долго рассуждать, как мы делаем свой выбор и что ведёт нас в этой жизни. Но это тема отдельного разговора.
Поэтому просто предположим, что моя любовь и одержимость горами даже тогда, когда я их не видела привели меня туда, где я сейчас нахожусь. И это место пока меня вполне устраивает.
Я была упряма и непредсказуема.
Мои родители же были упорны и терпеливы.
И свершилось чудо. Мне дали второй шанс.
Через полгода отец снова сказал, что у меня есть возможность поехать теперь уже в Лондон, чтобы там, прямо в центре города четыре недели учить английский.
Месяц в Лондоне! Могла ли я об этом мечтать?
В те времена не очень было принято просто так брать и ехать куда-то. Все поездки были как-то организованы и проходили в коллективе. Вот и здесь. Коллега отца закончил языковые курсы при МГИМО, после чего всем желающим за отдельную плату предлагалось поехать продолжить образование в Лондоне.
Меня пристроили в эту группу желающих. Родители были совершенно спокойны отправляя меня в дальнюю страну под присмотром взрослых людей.
Но... Жизнь она же всегда что-нибудь придумает.
Мои документы подали в последний момент, отдельно от всей группы. В итоге мне дали визу, а им задержали выдачу виз на несколько недель.
И в Лондон я полетела одна.
И вот здесь надо объяснить, что значило "полетела одна" и почему мою поездку чуть не отменили.
Я никогда не летала на самолёте. Но это ещё пол беды.
Предполагалось, что я буду учиться в школе шесть уроков в день, а жить в семье. Есть такой бизнес - принимать иностранных студентов.
До семьи мне нужно было самостоятельно доехать на метро, а затем найти нужный дом.
Времена электронных навигаторов, как вы понимаете, не наступили.
Заботливые родители на бумажке напечатали мне нужный адрес. Сверху я от руки приписала: "Where is... " Ибо из всего английского с уверенностью могла произнести только "Hello, I'm Olya". На этом мой активный словарный запас заканчивался.
Всё прошло хорошо. Я долетела, я нашла метро и даже доехала куда надо. А потом бродила с чемоданом по улицам, зачитывая по бумажке вопрос, где находится такая-то улица. Мне объясняли. Я из вежливости кивала и делала вид, что всё поняла.
Наконец прямо таки классическая семья пожилых англичан с безупречными манерами (и английским) взяла меня под руку, а чемодан в руки и довели до двери нужного дома, убедившись, что здесь меня ждут.
А дальше... Дальше было то самое открытие для себя заграницы. Которое не в разноцветных жвачках и не в ручках "каких у нас не продают". А то самое - чужая культура, чужой язык.
Я открывала Англию, а она открывала меня.
В 93 году в Лондоне если и были русские, то настолько редко, что их мало кто видел.
В итоге узнав, что я из России, продавцы выбегали из-за прилавков, чтобы полюбоваться на диковинку, а бармены наливали что-нибудь вкусное, чтобы завязать разговор.
Они смотрели и говорили "рааааашн? надо же", что хотелось сказать: "Да, у меня тоже две руки, две ноги, одна голова."
А ещё они говорили "Горбачёфф!"
А я в ответ: "Нет Горбачёфф. Ельцин."
"Ээээльцин?" - задумчиво тянули они. Приходилось объяснять. С моим-то английским конечно я им многое объяснила.
За первые две недели, получив языковой заряд, лишённая русского языка, я его забыла.
Серьёзно.
Через две недели в школу приехали наконец-то мои коллеги. И общаясь с ними, я выдавала фразы на каком-то тарабарском ломанном языке.
Потом конечно всё наладилось.
Четыре недели я впитывала в себя этот город. Утро начиналось с беседы с пожилой английской леди за чашечкой чая. Потом шесть часов в школе. Потом я бесконечно бродила по улицам, сидела в парках, ходила в музеи. Мне кажется я обошла каждый закоулок в этом городе. По крайней мере в центральной части. Я его впитывала в себя и растворялась в нём. Заканчивался же день обычно часа в два-три ночи, когда мы возвращались из какого-нибудь бара или клуба с моими одноклассниками.
А что? Нам учителя говорили: "Не сидите за учебниками, идите в бары, общайтесь." Мы и общались.
Я прикипела к этому городу, полюбила его. И друзья, глядя на фотографии из Англии, говорили, что я никогда так не улыбаюсь в Москве.
Мне повезло. В Лондон в эту школу я ездила три года подряд. Три года по четыре недели. Это было самое счастливое время.
Не считая конечно того, когда я была в горах.
Десять лет спустя я снова приехала в Лондон. Чтобы показать семье свои любимые улицы. Немного боялась, что разочаруюсь. Ведь город стал совсем другим. Не разочаровалась. Он по-прежнему был для меня одним из лучших городов на свете.
Вот небольшая порция отсканированных фотографий из тех поездок. Немного мутных, немного наивных. Собственно они и напомнили мне о тех первых поездках.
После тех поездок в Англию был долгий период, когда я никуда кроме отечественных гор не ездила.
А потом всё изменилось. Земной шар оказался не таким уж большим, а самые смелые фантазии стали реальностью.
И всё-таки иногда снова хочется вернуться в Лондон. В старую спокойную Англию.
А вот это тоже пусть здесь будет. Раз уж о первых поездках и мечтах.
Коридор общежития. Наложившаяся вторым кадром моя комната. И я - нелепо и несуразно с глобусом и мечтами о путешествиях.
Journal information